Шедевры рижского модерна: неповторимый югендстиль

Ригу называют Метрополией югендстиля не только за огромное количество зданий в стиле модерн. Рижский модерн, вобравший черты австрийского Сецессиона, парижского Ар-Нуво, необычность Брюсселя и аристократичность Петербурга, изумляет, окрыляет, то есть производит неизгладимое впечатление на путешественника.
Благородные доходные дома смотрят на Вас из-за изящных кованых решеток балконов, на которых изображены то крылья мотыльков, то вестники солнечного дня подсолнухи и ромашки, изгибающиеся стебли грустных ирисов, спиралевидные волны, напоминающие женские кудри и кружева. Каждый дом индивидуален и по-своему красив, излучает таинственную магию и полон загадочных символов. Здесь, в таких зданиях, наверное, и живется совсем по-другому, чем в обычных домах, лишенных архитектурного сплава из грозных рыцарей и задумчивых фей, чьи лица дышат покоем, будто зачарованные архитектором. Скульптурные маски фасадов оплетены нереальными гирляндами цветов, ввысь устремляются ветви деревьев, заканчиваюсь густой кроной с изображением царственного льва — символа солнца.
Самые известные художники модерна в Риге: Михаил Эйзенштейн, Константин Пекшен, Эйжен Лаубе, Вильгельм Бокслаф и другие представляли новый тип архитектуры: синтез новейших материалов, форм с неуемной фантазией и таинственностью. Стиль каждого архитектора неповторим и является прославлением красоты мира, эмоционален и поднимается над повседневной суетой.
Стены домов, построенные фантазером Эйзенштейном, украшались мифологическими сюжетами и необыкновенными цветами, смелый Пекшен прославился живописным «динамическим равновесием», новатор Лаубе строил неприступные дома-крепости, а романтик Бокслафф творил в стиле затейливых сказочных замков.
На экскурсии в квартале модерна Вы увидите 10 домов-фантазий Михаила Эйзенштейна, архитектора, который больше всех подвергался критике со стороны коллег. Теперь его произведения — визитная карточка рижского югендстиля. Любой дом, соседствующий с творением этого архитектора, тускнеет и кажется унылым. Эйзенштейн любил располагать динамичные фигуры, нагромождая их наверху домов, они как протуберанцы, вырываются за пределы архитектурного аттика.